Наталья СМОЛЯГИНА: как упоительны награды главврача!
Заголовок — строка из шутливого песенного поздравления коллектива областной детской больницы своему руководителю по случаю присуждения звания «Заслуженный врач России». Когда Наталья Владимировна СМОЛЯГИНА, учась в мединституте, подрабатывала медсестрой, ей и в самых радужных мечтах не виделось, что в конце 80-х годов она возглавит это крупнейшее лечебное учреждение области. 21 января она отмечает юбилей — 15 лет бессменной работы в должности главного врача.
Гость рубрики провела для меня небольшую экскурсию по старому корпусу больницы, которому уже более ста лет! Внутри ничто не напоминает о почтенном возрасте здания: пол вместо унылого линолеума покрыт современной плиткой, стены расписаны картинками на весёлые сюжеты. Интерьеры, вся атмосфера отнюдь не навевали больничного уныния.
— Наталья Владимировна, сколько раз проходил мимо, но никак не ожидал, что внутри так уютно.
— Если бы вы знали, каких усилий это стоило, в каком состоянии я приняла больницу в 89-м году…
— К этому времени мы обязательно вернёмся. Но сначала хочу расспросить вас о детстве, юности. Почему именно врачом захотели стать?
— Очень любила и люблю детей. Колебалась между выбором — педагогика или медицина. Выбрала всё же медицину.
— Не родительский пример сказался?
— Нет, папа с мамой бухгалтерами работали. В Матвеевке, где и я, и два младших брата родились. А примером для меня послужил Александр Фёдорович Анненков, главврач нашей районной больницы. Настоящий земский врач, выпускник ленинградского института. Просто олицетворение профессии. Его именем назвали улицу в Матвеевке, на которой стоит больница. Я горжусь, что папа поспособствовал, чтобы в нашем районном музее появился специальный раздел, посвящённый Анненкову. Вообще, есть такая закономерность: когда восхищаешься человеком, невольно влюбляешься и в его профессию. Так и со мной было.
— В Оренбургском мединституте учились?
— Да, я была в числе первых выпускников нового педиатрического факультета. В институте познакомилась с будущим мужем, Александром Ивановичем. Точнее, на кафедре микробиологии, где я готовила работу под руководством профессора Бухарина. После пятого курса мы с Александром поженились. Сейчас он — доктор медицинских наук, профессор, занимается иммунологией. В этой отрасли он — учёный с мировым именем. В Москве издано трёхтомное руководство для врачей. Автором раздела об иммунологии стал профессор Смолягин.
— Он сам оренбуржец?
— Окончил с медалью среднюю школу в Медногорске. Кандидатскую диссертацию защитил, когда работал врачом. А на защите докторской ему сказали: «Тут же у вас материалов на целых три диссертации!». Очень кропотливый, целеустремлённый учёный. И — порядочный. В науке ведь тоже действуют нормы морали.
— После окончания института вас с мужем куда на работу распределили?
— Профессор Бухарин добился, чтобы Александра Ивановича оставили в Оренбурге, он работал в бактериологической лаборатории при санэпидстанции. А со мной вообще уникальная ситуация сложилась. Врачей-педиатров тогда остро не хватало, и мы с мужем думали, что меня пошлют детским врачом куда-нибудь в район. Студенткой я подрабатывала медсестрой в областной больнице. И просто влюбилась в неё. Боготворила врачей, которые тогда там работали. Какие специалисты! Какой коллектив! Смотрела на них и только мечтала о том, чтобы самой здесь врачом поработать. И вот прихожу я на комиссию, которая распределяет выпускников. И мне говорят, что я направляюсь в областную детскую больницу! Вообще, когда чего-то очень хочешь, как правило, судьба оказывается к тебе благосклонной. Уже после распределения я узнала, что рекомендовала меня туда профессор Рахманова…
— Та самая знаменитая Марина Рахманова, будущий народный депутат СССР?
— Да-да.
— Кстати, когда поженились с Александром Ивановичем, быт как складывался? Где жили?
— В общежитии. А в 77-м году получили первое в нашей жизни отдельное жильё в «малосемейке» — 11-метровую комнату с крошечной кухонькой в три метра и «сидячей» ванной. Как радовались, что есть своя крыша над головой!
— А сейчас где живёте?
— В трёхкомнатной квартире на Туркестанской. У нас уже две взрослые дочери — Света и Таня. Обе окончили среднюю школу с медалью. Старшая, Света, как и родители, стала врачом, а Танечка — юристом. Света, как и я, вышла замуж после пятого курса. Зять — психолог, кандидат наук. У них родился сын. Пока единственный наш внук.
— А вы после распределения в областную больницу всё время там и работали?
— Нет, когда первая дочь родилась, пошла в участковые педиатры, потому что работа в областной больнице всё же связана с командировками. Но вот как-то встречаю на улице Марину Николаевну Рахманову, разговорились. «Ты что же, так всю жизнь хочешь в участковых врачах просидеть?». Отвечаю, что хотела бы поступить в клиническую ординатуру. Как раз и поступила на её кафедру. Я очень благодарна Марине Николаевне. Ведь дважды она сыграла такую большую роль в моей судьбе. Ну, а в 85-м году меня назначили заведующей поликлиникой при областной детской больнице. А 21 января 1989 года я, можно сказать, «насильно» стала главным врачом областной больницы.
— Наталья Владимировна, так уж и «насильно»? Ваша ведь любимая больница!
— Не лукавлю. Я просто боялась. Есть у меня такая черта — низкая самооценка. Тогда казалось — никогда в жизни я не смогу возглавить большое медицинское учреждение. Облздравотдел долго настаивал. А я всё колебалась. Время было трудное, и ситуация в коллективе — непростая. Моё назначение на первых порах неоднозначно в больнице восприняли. Но я делала всё возможное, чтобы дела пошли нормально. Привыкла много работать. Коллеги поверили в меня. То, что мы имели тогда, и что есть сейчас — небо и земля. Вот этого корпуса, где мы сейчас беседуем, тогда просто не существовало. Старинные голые стены без крыши, без окон, без дверей. Хотелось бы посмотреть в глаза строителям, которые воздвигали для нас соседний пятиэтажный корпус. Все огрехи, все виды брака, которые можно себе вообразить — всё там было! Порой нам приходилось перебирать стены между палатами. Косяки вместе с дверями выпадали. Просто страшно было такое «хозяйство» брать на свои плечи. Сейчас с огромной благодарностью вспоминаю Геннадия Павловича Донковцева и Юрия Дмитриевича Гаранькина. Тогда, в начале 90-х, они по-настоящему помогли. Государственные строительные компании «приказали долго жить», а с частными просто чехарда шла. И вот прихожу я к Донковцеву на его знаменитые «без пятнадцати час»…
— Надо пояснить читателям, что к тогдашнему мэру каждый день в это время без записи мог прийти любой посетитель.
— Да, я рассказала ему о наших бедах. «Жди завтра в девять». И вот представляете себе реакцию наших сотрудников: на крыше нашего старого корпуса — Донковцев с Гаранькиным и я в развевающемся на ветру белом халате! И с этого дня дело сдвинулось с места. Юрий Дмитриевич ежедневно следил за ходом работ у нас. Я безгранично благодарна этим двум людям. Они, городские руководители, помогали областному учреждению здравоохранения. Благодаря их содействию, 11 мая 1994 года наша больница распахнула двери для детей. С того времени мы постоянно расширялись, появлялись новые отделения, новое оборудование. Когда-то по кардиологическим показаниям мы по 600–700 детей в год отправляли на обследование за пределы области, в Москву, Петербург. Сейчас — не больше десяти человек, в самых сложных случаях. Наше онкологическое отделение работает по международным стандартам. Онкологический диагноз ребёнку — уже далеко не «приговор». У нас немало случаев излечения маленьких пациентов, которые живут полноценной жизнью, без рецидива заболевания.
— Какие самые печальные воспоминания за годы работы главврачом?
— Любая смерть ребёнка, которого не сумели спасти. У нас был один трагичный случай, когда умерли сразу несколько детей — их доставили с отравлением грибами-поганками. Спасти их мог только аппарат искусственной почки, которого у нас тогда не было. Плакала я, плакали другие врачи. От бессилья, от горя. Привыкнуть к смерти ребёнка невозможно. Сколько рубцов на сердце остаётся! Именно после того случая я из кожи вон лезла, чтобы и у нас искусственная почка появилась. И другие самые современные приборы. С тех пор столько жизней удавалось спасти. Детишек ведь порой в коме привозят, без этих аппаратов у них никаких шансов выжить не оставалось бы. Сейчас мы их спасаем!
— Кстати, Наталья Владимировна, вы упоминали, что пятнадцать лет назад ваше назначение в коллективе было воспринято неоднозначно. Не сомневаюсь, что сегодня вы для коллег — авторитетный лидер. А в человеческом плане? Любят вас, боятся?
— Владимир Васильевич, об этом лучше у коллег спросить. Я вам только о своих ощущениях скажу. Когда мне присвоили звание «Заслуженного врача России», я думала, ну, поздравят и всё. А получилось так. Когда я вошла в актовый зал, все встали, и в полумраке у всех в руках зажглись трепещущие огоньки зажигалок. И на мотив популярной песни «Как упоительны в России вечера» коллеги запели «Как упоительны награды главврача»! А потом другую шуточную песню, на мотив «Капитан, капитан, улыбнитесь» — «Главный врач, главный врач, улыбнитесь, ведь вокруг вас ваши верные друзья!». Такой был сюрприз! Я не сдержала слёз.
— А каким для вас самым неожиданным оказалось проявление благодарности со стороны родителей вылеченного ребёнка?
— Очень тяжело была больна одна девочка, пришлось отправить её в Москву. Я, тогда ещё рядовой врач, сопровождала её вместе с мамой. В столице столкнулась с обычным бюрократическим равнодушием. Подолгу приходилось сидеть в приёмных. А девочка практически умирала. Помню, я чуть ли не «смела» с дороги секретаршу, ворвалась в кабинет академика, по учебникам которого все педиатры страны учились. Словом, всё закончилось благополучно. А через много-много лет подходит ко мне в коридоре нашей больницы женщина с маленькой девочкой: «Не помните, Наталья Владимировна? Я — мама Юли, которую вы спасли. А это — моя младшая дочь. В вашу честь мы назвали её Наташей».
— Как любите отдыхать?
— Пока дочки были маленькие, на досуге обшивала их, вязала. Ходила с ними в театр, бассейн, на лыжные прогулки. Ну, а сейчас… Очень люблю читать. Люблю поэзию. Обожаю Николая Рубцова. Какие строки! «За всё добро расплатимся добром. За всю любовь расплатимся любовью!». Огромная моя радость — внук. На даче люблю возиться.
— По магазинам охотно ходите?
— Только «целенаправленно», за конкретной покупкой. А чтобы просто так, походить, поглазеть — это для меня пустая трата времени.
— О чем больше всего мечтаете, желаете себе сейчас?
— Чтобы как можно дольше прожили любимые мои родители. Они — замечательные люди. Всем, чего я смогла добиться в этой жизни, я обязана прежде всего им.
Далее